проф.ВЛАСИЙ ФИДАС, СИНОДАЛЬНЫЙ АКТ 1686 И АВТОКЕФАЛИЯ УКРАИНСКОЙ ЦЕРКВИ Власия Фидаса ч.2

АППЕЛЯЦИЯ К ВСЕЛЕНСКОМУ ПРЕСТОЛУ©

Начало см. https://rwmio.blogspot.com/2018/12/1686.html

α’. Ἡ καθιέρωση τοῦ κανονικοῦ θεσμοῦ τοῦ Ἐκκλήτου

Учреждение канонического института аппеляции

Произвольное, столь неосновательное и очевидно ошибочное сомнение богословских консультантов московского патриархата,  в редакции «Заявления» Российского Синода о прекращении церковного общения с Вселенским Патриархатом, основывается по непониманию или нарочно, на очевидном двойном слиянии канонических принципов и критериев, чтобы унизить каноническое право Вселенского Патриархата принять апелляции, низложенного московским патриархатом Киевского митрополита Филарета Денисенко и восстановить его в церковном общении. Однако это слияние двойное, с одной стороны потому что утверждается неразумно и нерассудительно, что якобы «Вселенский Патриарх никогда не имел права принимать апелляции и из других патриархатов, или же от московского патриархата, с другой стороны ошибочно утверждают, используя искусственный метод принятия искомого, что якобы «Церковь Украины была включена полностью и окончательно» в юрисдикцию московского патриархата, тогда , как мы видели, митрополия Киева и всей России всегда была экзархатом Вселенского Патриархата (Β.Ι.Φειδᾶ, Ἐκκλ. Ἱστορία, ΙΙΙ, 613-614).

Но конечно же любое из этих пониманий, подвергающее сомнению каноническое право Вселенского Патриархата очевидно неосновательно и точно ошибочно, хотя, как увидим, для его обоснования используется без рассуждения, одинокое и неясное и сомнительное толкование признанного византийского канониста И.Зонараса(12.в). Действительно посчитали это свидетельство Зонараса , как якобы не разрешающее Вселенскому трону принимать апелляции от другого патриаршего трона, на основе соответствующих канонов 9 и 17-го 4-го Вселенского собора(451), хотя признанный этот канонист хорошо знал как действующую каноническую традицию и церковную практику, так и законодательное ограждение этого права в составленном Священным Фотием третьей главее Эпанагоги(пар.9-10). Однако это свидетельство Зонараса ограничивается однозначным грамматическим толкованием термина «экзархи диоцезов» в 4-ом веке, или до введения патриархальной системы 28-ым каноном 4-го Вселенского собора, который придал особую перспективу исключительным «преимуществам чести» Константинопольского трона, в рамках канонического института Пендархии Патриархов.

 

Конечно Зонарас в своем комментарии на 9 канон просто описывает уже существующие известные несогласия между канонистами по поводу смысла термина «экзарх диоцеза» на суд которого полагается любое противоречие между епископом и митрополитом епархии, в случае же отсылки спорного дела к большому Синоду диоцеза, тогда могут прибегнуть и к «Архиепископу Константинополя». Тем более, что Зонарас знал о существующих разногласиях «экзархами диоцезов некоторые назвали патриархов, а другие митрополитов», поэтому пообещал более ясный анализ 17-канона этого собора(Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 237-238). Однако в коментарии на 17 канон еще подробней описывает разногласия о титле «экзарха», но не дает ясного канонического ответа по вопросу  апелляции к Константинопольскому Патриарху от других патриарших тронов. Действительно, тогда как подчеркивал, что: " когда епископ против митрополита имеет дело, тогда Константинопольскому позволен суд. Не всем же митрополитам Константинопольскией является судящим, но подчиненным ему. Ибо не может и Сирийских митрополитов, или палестинских или Финикийскиъ илии Египетских без их желания привлечь судимыми быть им…»(Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 259-260).

"Однако это толкование И.Зонараса, которое отвергают все другие признанные византийский канонисты, Антиохийский Патрирах Феодор Вальсамон и выдающийся знаток законов Алексий Аристин, используется богословскими консультантами московского патриархата, как якобы показывающее, что Зонарас отвергал ясно и категорически право Вселенского Патриархата принимать апелляции от архиереев других патриарших тронов Востока. Однако, в цитате исключен только суд Константинопольского Патриархата только над "не желающими" «ἄκοντας» ἀρχιερεῖς, т.е над теми архиереями иного патриаршего трона, кто не прибегали к нему с апелляцией. Следовательно, когда будет апелляция к Вселенскому Трону от желающих архиереев иного патриаршего трона, Вселенский Патриарх как имеющий первенство чести среди других восточных патриархов, имеет само собой разумеющуюся каноническую обязанность разрешить вопрос."

В этом духе признанные византийские канонисты 12 века Феодор Вальсамон и Алексий Аристин не соглашались, как мы увидим, с противоречащим утвержденной церковной практике, неясным и сомнительным свидетельством Зонараса. Тем более, что представляемая в канонах 9-ом и 17-ом 4-го Вселенского Собора возможность применения апелляции к «экзарху диоцеза» или к «трону царствующего Константинополя» не вводится этими канонами, так как вытекает из 3-го канона 2-го вселенского собора(381), уже ограждающего исключительные «преимущества чести» Константинопольского престола, сразу за римским троном, а конечно же не из 9-го и 17-го канонов 4-го вселенского собора(451).

Действительно сразу же после 2-го Вселенского Собора(381) его председатель архиепископ Константинопольский Нектарий, хотя и не имел своего Синода епископов, принял аппеляцию епископов Востры Аравийской о низложении Вагадия всего двумя епископами. Следовательно созвал на большой Собор, пребывающих (394) всех выдающихся епископов Востока(Феофила Александрийского, Флавиана Антиохийского, Элладия Кесарии Каппадокийской и многих других признанных митрополитов( для принятия окончательного канонического решения вопроса.

В этом духе его преемник Иоанн Златоуст прннял аппеляцию не только от гонимых архиепископом Александрийским монахов( «длинных братьев»), но и иножество прошений из митрополий Асийского и Фракийского диоцезов о восстаниях при избраниях, рукоположениях и судах архиереев. Между тем император Феодосий(408-450) в (Codex Theodosianus) указе эпарху Иллирика  (Praefectus Praetorio per Illyricum, 421),  определил, что все спорные церковные вопросы в епархиях диоцезов Иоллирика подлежат контролю и суду Архиепископо Константинополя.

Следовательно признание 4-ым Вселенским Собором(451) и его 28-ым каноном равных преимуществ тронов Ветхого и Нового Рима, равно как и широчайшая юрисдикции Нового Рима в ромейских диоцезах Асии, Понта и Фракии, с ее расширением и в «варварские страны и народы», сделало уже несомненным давно употребляемое каноническое право принимать аппеляции не только от архиереев других Патриархатов Востока, как например, осуждение уже низложенного Антиохийского Патриарха Севира и его единомышленников созванным под председательством Константинопольского Патриарха Мины, большим собором пребывающих(536), но и от самих Патриархов Востока, как например апелляция Антиохийского Патриарха Григория 1-го(570-596) Вселенскому Патриарху Иоанну 4-му Постнику(582-595), для созвания большого синода пребывающих, с тем чтобы исследовать против него безосновательные обвинения и антиканонические и преступные действия(588)

Итак, легко можно понять, что Архиепископ Нового Рима, так как имел соборно огражденные «равные преимущества» с папой Ветхого Рима, был провозглашен непосредственно после 4-го Вселенского Собора(451) как «Вселенский», так же как и папа Римский. Следовательно, имел все канонические привелегии Первого Трона(Prima sedes) в отношениях как с папским троном, так и с другими патриаршими престолами Востока, которые были испытуемы по тяжким арабским господством и не имели свободы для более деятельного участия в соборном регулировании серьезных церковных кризисов. В этом смысле 7-й вселенский собор решил, что большой собор для того, чтобы быть Вселенским, должнен иметь обязательное «содействующих» лично присутствующих или через представителей, Патриархов Рима и Константинополя и «согласно мыслящих» испытуемых[трудностями] патриархов Александрии, Антиохии и Иерусалима. (Mansi, XIII, 208- 209).

В этом духе стало единогласно принято,  созванныω под председательством Священного Фотия Большим Собором в Святой Софии(879-880) предложение папских легатов о каноне 1 этого Собора, которым любое судебное решение папы на западе становится немедленно принятым и Вселенским Патриархом, также как и любое судебное решение Вселенского становится принятым папой римским (Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 705). В этом духе Антиохийский Патриарх Феодор Вальсамон, в своем комментарии на 3-й канон Собора(343) об аппеляции к римскому папе, правильно подчеркивает, что «то что определенно о папе римском относится и к Константинопольскому Патриарху, потому что во всем подобно папе и он принимает честь от различных канонов» (Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙΙ, 237).

Священный Фотий составитель глав Ι и ΙΙ «о Царе и Патриархе» и «Эпанагоги Закона», подчеркивает особенно в третьей главе, уже утвержденное в канонической традиции и в церковной практике исключительное право Вселенского Патриарха принимать апелляции от других патриарших тронов Востока. Действительно согласно третьей главе Эпанагоги «Константинопольский трон, утвержденный соборными голосами, которым и законы им следуют, Первым поднят, и в других тронах(-Александрии, Антиохии и Иерусалима) происходящие сомнения к нему (=Константинополю) должны обращаться за определением проблемы и судом, и поэтому Константинопольскому трону должно и в пределах других(=патриарших) тронов…давать Ставропигии…»(Περί Πατριάρχου ΙΙΙ, 9-10).

В этом духе признанный знаток законов и канонист 12 века Алексий Аристин, в своем комментарии 9-го канона 4-го Вселенского Собора(451), ясно подчеркивает что «епископ или клирик, имеющий против митрополита некое дело, судится или экзархом диоцеза, или(т.е) патриархом, под которым находятся той епархии митрополиты, или Патриархом Константинопольским, какового преимущества не дано никакому иному Патриарху, ни канонами, ни законами, чтобы судить митрополита находящегося под другим патриархом, иному патриарху, кроме только Константинопольскому[Патриарху]" (Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 240

Следовательно Патриарх Константинопольский, поскольку имеет право принимать аппеляции и из других патриарших тронов Востока, имеет и право учреждать Ставропигии и в других патриархатах. Тем более что после схизмы 11-века(1054), пребывающие в Константинополе испытуемые патриархи Востока, приглашались и участвовали в больших соборах пребывающих Вселенского Патриархата, когда надо было разбирать серъезные вопросы веры или канонического порядка. В этом смысле признанный канонист и Патриарх Антиохийский Феодор Вальсамон(1185-1199) в комменарии на 6-й канон 2 Вс.собора(381) отражает сомневающихся во вселенской силе Патриаршего собора Константинопольского трона и ясно подчеркивает, «что в Константинополе собор, хоть и не является вселенским, так как не смело говорящие там остальные Патриархи, но он больший всех остальных соборов, и Архиепископ Вселенским называется» (Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 186).

Конечно, на Патриаршем Соборе Вселенского Патриархата, на котором присутствовали или были представленны приглашенные проживающие в Константинополе испытуемые трудностями Патриархи Востока ,сила их решений была большей и несомненной, ибо принимались или имели одобрение «четверицы» Православных Патриархов. Утвердившаяся эта каноническая традиция была применяема вообще в трудные времена поствизантийского периода, всегда под председательством Вселенского Патриарха, для соборной реакции угрожающих единству Церкви серъезных вопросов веры и канонического порядкак. Действительно Большие соборы пребывающих, собирались для упразднения униатского Флорентийского собора(1484), для утверждения решения Вселенского Патриарха Иеремии 2-го провозгласить «патриаршим хрисовулом» митрополию Москвы Патриархатом, для осуждения приписываемого Патриарху Кириллу Лукарису кальвинистского исповедания веры (1638,1642,1672,1691) для рассмотрения запутанного Синайского вопроса(1575,1615,1645,1648,1670), для оценки прошения англикан (1718, 1723, 1727)для осуждения этнофилетических искажений болгарского экзархата.

Следовательно, применение аппеляции к Вселенскому Патриархату архиереями первородных Патриархатов Востока, которая могла быть рассмотрено, как Патриаршим Синодом, так и большим Синодом пребывающих,(Μείζονα Ἐνδημούσα Σύνοδο) было уже само собой разумеющимся каноническим правом, соответствующим важности  передаваемого вопроса или возможных нежелательных распространений и посдедствий для единства Церкви. Тем более, что во всех Патриарших и Синодальных Томосах о предоставлении автокефалии или патриаршего достоинства той или иной автокефальной Церкви, подчеркивается особо, не только неразрывная духовная связь с Матерью Церковью, но и само собой разумеющаяся забота и помощь Матери церкви в рассмотрении внутренних богословских, канонических и пастырских проблем, после соотвествующего их прошения.

 

Использование Аппеляции Русской Церковью

В этом духе Вселенский Патриарх Иеремия 2-й в «на месте» данном «Патриаршем Хрисовуле»(1589), как и в «Синодальном Письме» или «Томосе» Великого Константинопольского Синода(1590) с согласия и других православных патриархов Востока, московский патриарх должен был «как главу и начало иметь апостольский трон Константинополя, как и другие патриархи». Серьёзный кризис в отношениях царя Алексия и московского патриарха Никона(1652-1666) имел следствием подачу ряда канонических «Вопросов» Вселенскому Патриарху, чтобы иметь в «Ответах» общее мнение четырех православных Патриархов, которое было выраженно единогласно в знаменитом Томосе о некоторых необходимых вопросах…»(1663)

Важнейшим в этой теме был 8-й вопрос «В обычае ли Константинопольскому трону всякий суд иных Церквей, и от него ли бывает окончание всякого церковного дела». Единогласный «Ответ» четырех Патриархов был ясен: «Привилегия сия была папы Римского до того как раскололась Кафолическая Церковь от гордости и добровольной злобы, и уже после разделения вопросы Церквей отсылаются к Константинопольскому трону, и он решения принимает, как равные преимущества, имеющий с Ветхим Римом…»(кан.4 Сардик.соб) И из Вальсамона: «Не должно то что о папе сказано понимать, как его исключительные преимущества, но нужно понимать и как к Константинополю относящиеся, и поскольку уже отделился римский епископ от Кафолической Церкви, только к Константинопольскому обращаются трону. Если же согласятся и остальные Патриархи в случае некоего очень важного вопроса, будет непременным вынесенное решение..» (Κ. Δελικάνη, Πατρ. Ἔγγραφα, ΙΙΙ, 102-103).

Итак очевидно, что Вселенский Патриарх, как первый среди православных Патриархов, всегда имел и имеет постоянно исключительное и неотменяемое каноническое право принимать прошения апелляций от всех патриарших тронов, но если будет некий «очень важный церковный вопрос», как например суд над каким ни будь патриархом, канонически верно, чтоб согласились и иные патриархи. Поэтому легко понять, что просьба царя в письме к Вселенскому Патриарху(сент.1664) и соборный суд над ушедшим московским патриархом Никоном произошел с согласием четырех патриархов в Москве на большем Соборе (1666) с участием уполномоченных от Патриархов Константинопольского и Иерусалимского Патриархов Александрийского Паисия и Антиохийского Макария. В присутствии ромейских епископов, митрополитов, архиепископов и епископов царства Великой России, в присутствии 130 архимандритов, игуменов и многих клириков, поэтому принятое решение о низложении патриарха Никона была определенным и неизменным.

Также важным является использование аппеляции московским патриархом Адрианом (1690-1700), который испытывал давление от царя Петра, от властей Литвы и от Киевского митрополита Варлаама, убеждавшими его рукоположить по икономии латинофрона Дионисия в епископы Луцка. Однако опасаясь что тот будет действовать по нежелательным планам папской унии, отказался согласится и посчитал необходимым непосредственное вмешательство вселенского Патриарха, для того, чтоб избежать этой хиротонии.

Следовательно московский Патриарх обратился к «Всесвятейшему и всеблаженейшему господину и владыке, брату и сослужителю нашей мерности господину Каллинику, архиепископу Константинополя Нового Рима и Вселенскому Патриарху» чтобы тот непосредственно вмешался и рассмотрел апелляцию. В этом духе он подчеркивает: «поэтому в вас нужду имеем, испытываем насилие и страдаем, в этом деле, как в новоявленном и никогда не бывавшем, и примера иного подобного мы не нашли, наше понимание и волю от себя дать мы не дерзнули. Но известно нам нашей Церкви определение говорящее так: «без вселенского Собора никакой новопроросший трон не может  без средств свершится. Поэтому, чтобы больше не безпокоится, мы имея согласия и великих наших монархов, защитников Церкви, послали твоему Всесвятейшеству, дабы соборно и благословенно рассудили об этом деле, праведное сотворили рассуждением и решение для общей пользы и уверения Церкви, и послали бы нам, может ли сей муж монах быть епископом.Так что испрашивая вашего Духовного благоволения, ожидаем скорого извещения…»

 (Κ. Δελικάνη, Πατρ. Ἔγγραφα, ΙΙΙ, 200-203).

Конечно же подобной была и реакция московского патриарха Адриана(1690-1700) и на упорное желание царя Петра навязать хиротонию латинофила выпускника Киевской Академии Стефана Яворского на епископию Рящани, с тем, чтобы он стал приемником Адриана на московском патриаршестве. Вселенский Патриарх обсудил этот вопрос с пребывающем в Константинополе Иерусалимским Патриархом Досифеем и членами патриаршего Синода по поводу способа и времени вмешательства для того, чтобы помешать планам царя, с тем чтобы не допустить введения папской унии и в царстве Великой России.

Итак очень важна и многоценнна официальная позиция Иерусалимского Патриарха не только о канонически огражденном превосходящем авторитете Вселенского Патриарха вмешиваться в церковные дела московского патриархата, когда возникнут трудноразрешимые вопросы, но и о особой канонической связи вселенского Патриархата, как с московским патриархатом, так и с большой киевской митрополией. В этой перспективе Досифей настойчиво советовал Вселенскому Патриарху взять на себя должные инициативы, с тем чтобы помешать внедрению унии в московском патриархате». Следовательно подчеркивал с особым смыслом, что «начало и основание и кратко сказать всякое исправление должно произойти от Вашего Всесвятейшества и вашего Священного и Святого Синода, как по причине достоинства трона(=преимущества чести), так и потому, что московия –это ваша епархия…»

 (Κ. Δελικάνη, Πατρ. Ἔγγραφα, ΙΙΙ, 211-215).

Конечно Стефан Яворский не стал преемником почившего Адриана(1700), поскольку Петр уже решил упразднить московский патриархат, поэтому оставил свободным московский патриарший престол(1700-1720), до обезпечения одобрения вселенского Патриарха и согласия трех остальных Православных Патриархов для официального его упразднения.(1721). Тем не менее председателем составленного «Священного Правительственного Синода» был определен рязанский епископ Стефан яворский, но не имея особых полномочий в церковном администрировании так как главной фигурой в его деятельности был «царский Эпитроп» в Синоде(обер прокурор). В этом духе в синодальный период Русской Церкви(1721-1917) усилились связи Русской Цекрви как со Вселенским Патриархатом, так и с другими первородными Патриархатами Востока.

Следовательно, согласно единогласной канонической традиции и на протяжении всей истории церковной практики, является очевидно неосновательным и ошибочным мнение богословских советников московского патриархата, что якобы Вселенский Патриархата никогда не имел права принимать и никогда не принимал апелляцией и из иных патриарших тронов. Тем более, что это(=право апелляции) не может быть оспоренно, как мы видели, одной ссылкой на неясное и очевидно двусмысленное мнение признанного византийского канониста Зонараса в комментариях на соотв.каноны 9 и 17 4 вс.собора(451).

Любая ссылка на это мнение уже очевидно неосновательна и непременно ошибочна, так как комментарий Зонараса на эти два канона исключает только лишь суд Вселенским Патриархом «не желающих» архиереев других патриарших тронов, т.е не использовавших право апелляции. В этом духе, не приняли это сомнительное мнение, другие признанные византийские канонисты (Феодор Вальсамон, Алексий Аристин и др), так как хорошо знали, что право апелляции к трону Константинополя Нового Рима следует из «преимущества чести» этого трона, так как они были установлены 3-им каноном 2-го вселенского собора(381) и 28-ым каноном 4 вс.собора(451), и конечно не 9-ым и 17-ым канонами того же собора, которые просто ограждают установленную церковную практику.

γ‘. Τό Πρωτεῖον τιμῆς καί τό Ἔκκλητον στόν Οἰκουμενικό θρόνο

Первенство чести и аппеляция к Вселенскому трону

Итак, легко можно понять, что право Константинопольского трона принимать апелляцию от других патриарших тронов востока неразрывно связанна с само собой разумеющимися каноническими преимуществами первого трона на епархиальном, окружном и вселенском уровне, поэтому оно всегда утверждается со ссылкой на преимущества папского трона, как первого трона (Prima sedes) Западной Цекрви. Тем более, что троны Ветхого и Нового Рима имели «равные преимущества» в председательстве патриарших тронов, согласно 28 му канону 4 вс.собора, поэтому их солидарность и равночестное сотрудничество были необходимы для единства Церкви, как было уже возвещено папскими представителями на 4 вс. соборе для председательства на соборе Константинопольского Архиепископа Анатолия и как было сформулировано в 1-ом каноне Большого Собора в Святой Софии(879-

Следовательно канонический институт Первого во всех канонических системах административной организации Церкви на поместном, окружном и вселенском уровнях не есть просто почетное различение, так как имеет несомненное экклисиологическое основание и связан неразрывно со всей соборной жизнью Церкви для результативного ограждения единства церковного тела в общении веры и в союзе любви.

В этом духе сформировалась вся каноническая традиция об абсолютной необходимости Первого (sine qua non) как для административной организации, так и для соборного функционирования митрополичьих, экзархиальных  и патриарших систем( канона 4, 5,6 и 7 1 вс.собора, 2 и 6 2 вс.собора, 8 3 вс.собора, 9,17,28 30 4 вс.собора 36 и 39 пятошестого вс.собора 9,12,14,15 Певовторого Константинопольского собора).

Этот дух превосходным образом выражен в 43-ом апостольском каноне, который подчёркивает «епископам каждого этноса должно знать в них первого и быть ведомым им как главой и ничего не делать лишнего без его мнения. Только то делать каждому, что требуется в его общине и в под ним землях. Но и тот ничего без мнения всех да не творит. И так да будет единомыслие и прославится Бог через Господа во Святом Духе; Отец Сын и Святой Дух»…Комментарий на канон от признанного канониста Зонараса столь же превосходным образом показывает экклисиологическую глубину исключительной роли Первого для гармоничной работы всего церковного тела. 


Действительно он ясно подчеркивает что : «так же как тела, не сохраняемые энергией собственной главы ошибочно движутся и совершенно безполезны, так и тело Церкви, если Первенствующий в нем и имеющий чин Главы, безпорядочно и ошибочно будет дивигатся. Поэтому настоящий канон повелевает в каждой эпархии быть Первым епископам, т.е архиереям митрополий, Главой руководится другими епископами той местности , и без них(=Первых) ничего не творить  из того, что относится к общему состоянию церкви…»(Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 45).

Следовательно Патриарх Константинопольский был всегда Первым не только в патриаршей его юрисдикции, но и в каноническом институте Пендархии патриархов, так как имел «равные преимущества» с троном Ветхого Рима, хотя и имел второе место в чине председательства пяти патриарших тронов, согласно соответствующему выражению 3-го канона 2 вс.собора(381), что епископ Константинополя имеет «преимущества чести после Римского епископа». Конечно первенство кафедры трона Рима не было только «первенством чести» так как влекло за собой и первенство в чине римского папы перед Константинопольским Патриархом как в приведении в действие так и в функционировании синодальной системы для решения серъезных вопросов веры или канонического порядка, которые выходили за рамки компетенции того или иного патриархата.

Конечно Зонарас в комментарии 3-го канона 2 вс.собора(381) внимательно рассматривает предлог «μετά», (после), кторый не гармонирует с «равными преимуществами» двух тронов в каноне 28 4 вс.собора (451). В этом духе признанный византийский канонист  подчеркивает: «предлог «μετά», (после), как показывающий временнόе употребили, а не как уменьшение чести по отношению к Ветхому Риму…сказали же(неции), что так как равной удостоились чести, как же принижением будет этот предлог…Там(=Νεαρά 131 τοῦ Ἰουστινιανοῦ) ясно показано, что предлог указание понижения и меньшести(в церковной практике). Ведь нужно в поминании имен предстоятелей одному идти первым, а другому вторым, и в в сидении, когда сходятся, и в подписях, когда понадобится(=на соборах). Так что поспешно объяснение предлога как обозначающего время, а не понижения, и разума не прямого, и не любви..» (Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 173-174).

Напротив, столь же признанный византийский канонист и юрист Алексий Аристин, утверждал на основе, главным образом 28-го канона 4-го вселенского собора о «равных преимуществах» тронов Ветхого и Нового Рима, что «что «после» это не о чести, а о времени, как если хочем сказать, что после многих лет равной чести с Римским[епископом] причастен и Константинопольский. » (Γ. Ράλλη-Μ. Ποτλῆ, Σύνταγμα, ΙΙ, 176). Следовательно Вселенский Патриархат как Первый Трон Православной Церкви Востока, бы всегда ex officio стражем и гарантом не только канонического порядка, но и правильного функционирования соборной системы и поэтому всегда имел и имеет несомненное каноническое право принимать аппеляции от архиереев других патриарших тронов, тем более из подлежащей его канонической экзархиальной юрисдикции митрополии Киева и всей Украины.

Итак из содержательного вышеизложенного очевидно, что по единогласному каноническому преданию, в которое включаем и нерассудительно, как мы видели, перетолкованное богословскими консультантами мп, свидетельство И.Зонараса в комментарии 9-го и 17-го канонов 4-го Вселенского собора(451), вселенский Патриархат всегда имел несомненное каноническое право принимать апелляции архиереев из других патриарших тронов Востока, но и архиереи первородных Восточных Патриархатов имели каноническое право применять апелляцию к Вселенскому Патриархату о пересмотре того или иного спорного судебного решения их собственного патриаршего трона.


Это, имеющее двойной смысл, право Апелляции, которое следует из «равных преимуществ чести» тронов Ветхого и Нового Рима, было выражено с исключительной авторитетностью, в на протяжении всей церковной истории, практике не только для защиты Православия веры, но и для контроля над соблюдением канонического предания в выборе, рукоположении и в суде епископов. Тем более, что составленный по предложению папских представителей важный 1-й канон Большого Константинопольского Собора(879-880), определил, что папа не будет принимать апелляций от архиереев Востока, а патриарх Константинопольский не будет принимать апелляций от западных архиереев.


Следовательно, первенство чести тронов Ветхого и Нового Рима, сделало само собой разумеющимся принятие применяемой апелляции от митрополитов, архиепископов и епископов не только его юрисдикции, но и из юрисдикций иных патриарших тронов. Однако после схизмы 11-го века(1054) Вселенский патриарх, только он один принимает исключительные преимущества Первого трона, не только в смысле апелляций, но и во всем соборном функционировании «четверицы» Патриархов. Тем более, что в этом духе были сформулированы все священные каноны по применению апелляций к тронам Ветхого и Нового Рима, которые посвящены пересмотру спорных серьёзных судебных решений Патриаршим или большим Собором.


Конечно Вселенский Патриарх в процессе апелляции имел и имеет каноническое право принять, уменьшить или отменить наказание суда первой или второй инстанции первородных патриархатов Востока, но не имел и не имеет права наложить на осуждённого большее наказание( как 5 1-го, 6-ой 2-го и 17-й 4-го Вселенских соборов, 14 и 15-й Собора в Антиохии, 3-й, 4-й и 5-й Сардикийского собора и др). Очевидно, что вселенский Патриарх не должен был, и не мог не принять прошение об апелляции от без[правильного] суда низложенного киевского митрополита Филарета Денисенко, как не мог не принять к синодальному рассмотрению и оценке, поданного соответствующего пакета[документов]. В этом духе Патриарший Синод аннулировал антиканонично и без[правильного] суда наложенное низложение, как канонически не обоснованное и чрезмерное, как следует и из мысли решений Святого и Священного Синода Вселенского Патриархата.



Однако, широко известно, что низложение митрополита Киевского Филарета московским патриархатом, было сделано без должного суда и антиканонично с использованием надуманных причин, с одной стороны, потому что был он главным [инициатором] принятия решения Синодом митрополии Киева и всея Украины о подаче во Вселенский Патриархат прошения о провозглашении автокефальной Церкви Украины, которое было полностью проигнорировано московским патриархатом, по очевидным и легко понятным причинам, а с другой стороны потому что он(Филарет) отказался подчинится антиканоничному и давящему, сделанному с очевидной целью поставления руссофильского митрополита, требованию, уйти в отставку с киевской митрополии . Но это требование в конце концов привело к трагичному разделению единства не только иерархии киевской митрополии, но и благочестивого украинского народа, с опасными возможными последствиями для самого бытия Православной Церкви Украины. (καί γι’αὐτή ἀκόμη τήν ὑπόσταση τῆς Ὀρθοδόξου Ἐκκλησίας τῆς Οὐκρανίας.)



В этой перспективе, использование права апелляции низложенным митрополитом Киевским Филаретом к Вселенскому Патриархату является его само собой разумеющимся каноническим правом, равно как и принять прошение было само собой разумеющимся правом Вселенского трона. Очевидно, что принятие прошения не имело непосредственного отношения к каноническому вопросу провозглашения автокефалии Православной Церкви Украины, но однако делало более ясным неканоничность претензий московского патриархата на неканоничное подчинение его юрисдикции разделенной и тяжко испытуемой большой Православной Церкви Украины. В этом духе Святой и Священный Синод вселенского Патриархата аннулировал неканонично наложенное наказание и восстановил без[должного] суда низложенного киевского митрополита в его епископском достоинстве.


Итак, это важное решение Вселенского Патриархата было абсолютно необходимой и ясной канонической предпосылкой, для провозглашения автокефалии Украинской Церкви, так как было автоматически связанно с непосредственным восстановлением в церковном общении не только низложенного митрополита Филарета и единомысленных ему архиереев, клириков и монахов, но и многих миллионов украинских православных, которые да, отсоединились от верного московскому патриархату киевского митрополита, но однако отвергали ясно и категорически любую непосредственную и опосредованную зависимость от московского патриархата.


Следовательно, единственным каноническим путем для восстановления внутреннего единства разделенного церковного тела страшно испытуемой большой украинской Церкви, было как и во всех остальных автокефальных Церквях новейших времен, непосредственное провозглашение Автокефалии, которая станет особо полезной не только для восстановления внутреннего единства ее церковного тела, но и для усиления братских связей московского патриархата с Православной Церковью Украины.©